|
Если
бы мне сказали, что я был на другой
планете, то я, пожалуй, согласился бы с
этим.
 |
|
Индийские ребята |
Вот
такое неизгладимое впечатление
произвела Индия. Аэропорт Дели… Нью-Дели,
поиск дешевой гостиницы; густой, терпко
ароматизированный восточными
благовониями воздух; непривычный не
только по децибелам, но и по звуковым
сигналам шум главных центральных улиц.
Дели — город, при первом взгляде больше
похожий на гигантский муравейник, в
котором не сразу поймешь, кто и куда
бежит, кто и что делает. После некоторой
адаптации к шуму, запахам и
многолюдности стало возможным
понемногу входить в этот мир с особым
укладом жизни.
Наше
небольшое путешествие по Индии
проходило по маршруту Дели—Агра—Дарджилинг—Калимпонг,
а затем Дели—Кулу с заездом в Наггар,
Манали, а также в Дхармасалу. Что же
поразило нас в этой экзотической стране
более всего?
Во-первых,
многочисленность храмов, обилие
религиозно-философских течений и
необыкновенная веротерпимость. Удалось
присутствовать на мессах в католических
храмах, на пуджах в храмах Кришны, в
мечетях, в храме Бахаи, объединяющем все
религии, в сказочно-прекрасном дворце-храме
сикхов, в многочисленных буддийских
монастырях и храмах, а в храме Шивы в г.
Дарджилинге по нашей просьбе местные
монахи прочитали молитву за дружбу и
согласие между народами Индии, России,
Казахстана, Украины и Беларуси.
Сложилось впечатление, что для индийцев
религия не ритуал, не экзотика, а нечто
глубокое, имеющее отношение к их судьбе,
к судьбе их родных и близких. Удивила
способность индийцев все подмечать и
вместе с тем радушный, веселый нрав и
неимоверная общительность.
 |
|
Храм Бахаи. Дели. |
Вместе
с тем все это затрудняло фото- и
видеосъемки. Например, как только я
замечал интересную бытовую сценку и
вскидывал фотоаппарат, так индийцы тут же
поворачивались в мою сторону и начинали
приветливо махать руками: «намастэ!».
Были совершенно курьезные случаи. Как-то
я увидел в громадном потоке людей, вело-
и моторикш буйвола, запряженного в
повозку, и приготовился снимать. Но
возница отреагировал совершенно
неожиданно — он тут же остановил
буйвола, чтобы мне, как ему, видимо,
казалось, было легче фотографировать.
Образовалась пробка, однако кучер
хладнокровно, но красноречиво показал
всем ближайшим водителям на меня, мол,
видите, человек снимает, надо уважить.
Кто-то из водителей спокойно дождался
окончания съемки, кто-то осторожно
объехал повозку с буйволом, но все при
этом ослепительно улыбались и
приветливо махали руками. Был еще один
непроизвольный эксперимент на
доброжелательность. Возвращаясь в
гостиницу на велорикше, я увидел
высокого, красивого полицейского с
безупречной выправкой. Суровое лицо
блюстителя порядка было невозмутимо,
словно оно было из гранита.
Залюбовавшись, я невольно улыбнулся ему
и помахал рукой. И вот здесь произошло
чудо. Суровое, беспристрастное лицо
полицейского мгновенно превратилось в
приветливое, лучистое, по-детски
открытое, и он… также приветливо
помахал мне рукой. «Да, — подумалось мне,
— улыбнулся бы я в Новосибирске,
проезжая мимо поста ГАИ…»
 |
|
Так шествуют богини |
Впечатлило
и отношение индийцев к труду. С утра и до
позднего вечера здесь все трудятся.
Много делается очень тяжелой работы,
например переноска в корзинах или
мешках гравия, глины, цемента, других
стройматериалов. Однако, пристально
вглядываясь в лица этих людей, я не
увидел ни тени недовольства своей
судьбой, униженности. Я видел открытые,
красивые лица с внутренней энергией
достоинства либо молитвенной
сосредоточенности.
Все
теснее и теснее соприкасаясь с местными
жителями, я не переставал восхищаться их
особой внутренней культурой и
удивляться умению понимать человека без
слов и той силе душевного, сердечного
тепла, которое при взаимодействии с ними
ощущалось почти физически. «Как же
приобрести эти необыкновенные качества
сердечности? — думалось мне». И в какой-то
миг, глядя из окна вагона поезда на
обширные поля, крестьян, их
возделывающих, необычайно крупные и
яркие цветы и диковинных птиц, стало
понятно, что индийцы живут на земле
несколько по-иному — сообразуясь с
законами Мироздания. Природа является
важной составной частью их жизни, частью
их души и сердца, они растворены в ней, в
ней они обретают внутреннюю красоту и
силу. И эта их детская открытость не
следствие какой-то инфантильности, а
суть ясной мудрости. Только слабый душой
хитрит и ловчит в жизни,
приспосабливается и угодничает, льстит
и выслуживается, лжет и лицемерит. Такой
человек чувствует свое ничтожество и
поэтому ненавидит весь мир.
В
Кулу произошла еще одна интересная
встреча – с «камрадом» Полом (так он
себя называет). В настоящее время ему
более 80 лет, но выглядит он очень бодро.
Сант Пол учился в старейшем
университете Индии – Шанти Китан,
участвовал в движении самоопределения и
независимости на севере Индии, за что
был арестован и заключен в тюрьму. И он
сам, и его жена относятся к касте
брахманов, но неизменно выступают
против кастовой системы. Семья Полов
стояла у истоков образования в долине
Кулу, а также помогала местным
жителям совместно с английскими
ботаниками разводить яблоневые сады.
Сант Пол – коммунист, отсюда и его имя в
Кулу – товарищ («камрад») Пол. Он считает,
что Советский Союз распался по причине
того, что партия, провозглашая
коммунистическую идею, фактически
уничто-жила свободу совести и
государственная идеология стала
мертвой.
 |
|
Будда |
Будучи
студентом, Сант Пол написал письмо Н.К.Рериху
и получил от него приглашение приехать в
Наггар для беседы. Об этой встрече Пол
рассказывает всем с большой гордостью.
Несколько
интересных моментов было в Дхармасале,
куда мы ехали всю ночь. Казалось, что
дорога состояла из одних серпантинов, и
нас изрядно укачало. Зато какой был
восход! В буддийском монастыре возле
резиденции Далай-ламы я увидел славного
мальчугана, который, подражая взрослым,
вращал тяжёлые молитвенные барабаны. «Любимец
местных лам», – подумалось мне. Не имея
общего языка, мы объяснялись с ним
жестами, а потом я подарил малышу старый
советский значок «Крейсер ²Аврора²»,
который, видимо, произвёл на него
сильное впечатление, так как он внезапно
убежал, а через некоторое время появился
снова, высыпав в мои ладони
свежеиспечённые буддистские сладости. «Ты
будешь Далай-ламой», – торжественно
сказал я мальчугану. Любимец местных
монахов при этом хитро прищурил свои
тибетские глаза и мотнул головой в знак
согласия.
После
обеда мы пошли погулять по дороге, круто
спускающейся в долину. На повороте
решено было остановиться: отдохнуть,
полюбоваться видом долины,
пофотографировать. И здесь новая «удача»
– мы попали в разгар дорожных работ.
Укреплялась насыпь, и необходимо было
перенести большое количество щебня и
глины. Но что это?! Глину в больших
корзинах на головах несут женщины и
совсем юные девушки! Но что может
чувствовать девушка, выполняя такую
непрестижную, тяжёлую и грязную работу?
Внимательно всматриваюсь в лица. «Где
усталость? Где отупевший взгляд
человека-раба? Где морщинки страдания?»
– размышляю я, глядя, как нагружается
очередная корзина. И вот идёт она! Лицо
наполнено спокойствием и мерцающим
светом полноты бытия. Грациозная фигура
излучает силу и достоинство. Роскошные
по рисунку сари и шарфик безупречно
чисты. Украшения радостно сияют на
солнце. «Так могут шествовать только
богини» – не могу скрыть я своего
восхищения. Да, это сама Индия идёт по
дороге истории, неся груз воплощений, не
теряя своей великой тайны и очарования.
Мысленно склоняю свою голову перед
страной, взрастившей особую культуру,
белоснежным лотосом расцветающую над
суетным бытием. Вот почему так хочется,
чтобы Россия и Индия духовно всё более и
более проникали друг в друга, рождая в
небесном синтезе обновлённое сознание.
Сорок
дней пролетели как несколько мгновений.
И вот мы на борту авиалайнера. Разбег по
взлётной полосе – и мы отрываемся от
земли Индии, но сердце, наполненное
трепетными впечатлениями и надеждой
вернуться, отныне крепко и навечно
соединено с этой страной-сказкой. Под
крылом самолёта сверкают белоснежные
Гималаи, вершины которых человечество
весьма примитивно рассматривает как
объект «покорения». Гимн вечной жизни
звучит в рисунке хребтов. Но наш сказ о
Гималаях ещё впереди. |
